4.1.3. Захват Балтийских государств, Бессарабии и Северной Буковины.

Попытка Прибалтики сохранить строгий нейтралитет в начавшейся Мировой войне не дала результата. Придравшись к тому, что 18 сентября польская подводная лодка зашла пополнить запас топлива в Таллин, Молотов объявил, что Эстония не в силах сама себя защищать. 21 сентября советский флот вошел в морское пространство Эстонии, а самолеты пересекли ее воздушную границу. Эстонское правительство отдало приказ своим войскам не оказывать сопротивления и начало переговоры в Москве. 28 сентября Молотов и эстонский министр иностранных дел Шелтер подписали договор «о взаимопомощи». 

5 октября такой же договор был подписан с Латвией, 10 – с Литвой. Договоры предусматривали ввод советских войск (по одной дивизии) и создание советских военных и морских баз на территории балтийских республик, а Литве к тому же возвращалась ее историческая столица Вильнюс и его округ площадью в 6 665 км кв., отторгнутые в 1920 г. поляками. Базы были созданы в Эстонии на Моонзундских островах (Хиуме и Саареме), а также в Палдиске. В Латвии – в Лиепае, Вентспилсе и в Ирбитском проливе. Сухопутные и военно-воздушные базы были созданы в Литве.

На заседании Верховного совета С.С.С.Р. 31 октября 1939 г. Молотов назвал совершенно беспочвенными и враждебными измышлениями обвинения С.С.С.Р. в намерении захватить страны Балтии.

Единственная страна, отказавшаяся подписать неравный договор, была Финляндия, сохранившая демократический строй. Парламент ее отверг ультимативные советские предложения о размещении военных баз на ее территории. Получив отказ, Советский Союз 30 ноября напал на своего соседа. Началась «зимняя» война. Нападение СССР стало причиной исключения его из Лиги Наций как страны-агрессора. Напуганная Прибалтика трусливо отказывалась даже словесно осудить действия большевиков в Лиге Наций, хотя с советских баз на Эстонской территории взлетали советские самолеты, бомбившие Финляндию. Посильная помощь все же оказывалась: латвийские специалисты радиоперехвата расшифровывали радиограммы командования Красной армии, и передавала их финской стороне.

Тем временем большевицкая пропаганда распространяла лживые сведения о том, что Прибалтика нарушает условия договора, хотя сам СССР увеличивал численность войск на территории Эстонии, Латвии и Литвы далеко за пределами цифр договоров.

Менее чем через год последовали дальнейшие шаги по советизации прибалтийских республик: 14 июня (в день, когда немцы взяли Париж) Литве, а 16 июня Эстонии и Латвии были предъявлены ультиматумы, обвинявшие их в нарушении договоров о сотрудничестве и требовавшие создания коалиционных правительств, которые бы такое сотрудничество обеспечили. Это было явным вмешательством в суверенные права прибалтийских государств. В Прибалтике развернулась ожесточенная дискуссия о том – стоит или не стоит сопротивляться. но, поскольку на их территории уже стояло 60 тыс. советских войск, вверх взяли те, кто полагали сопротивление бессмысленным, и ультиматум был принят. 17 – 21 июня 1940 г. в государства Прибалтики вошли дополнительные соединения Красной армии, вслед за ней прибыли высокие совработники для смены власти. При поддержке из Москвы местные компартии, вышедшие из подполья, провели «демонстрации трудящихся» против своих «профашистских режимов».

Непосредственно перед вторжением Сталин запросил Гитлера – не согласится ли Германия уступить С.С.С.Р. Мариампольский уезд Литвы, который в сентябре 1939 г. Германия оставила за собой. Сталину очень хотелось иметь всю Литву, чтобы никакая часть литовского населения не могла бороться против его режима с независимой от него литовской территории. Гитлер согласился продать уезд – деньги фюреру были нужны. После короткого, но интенсивного торга Сталин выторговал уезд со всеми его обитателями за 7 500 000 золотых долларов. Деньги были уплачены, и Мариампольский уезд перешел от Германии к С.С.С.Р. одновременно с присоединением Литвы – в июне 1940 г.

В Каунасе действовал заместитель комиссара иностранных дел Владимир Деканозов, в Риге – зампред правительства Андрей Вышинский, в Таллине секретарь ЦК ВКП(б) Андрей Жданов, который координировал работу остальных комиссаров. Были созданы марионеточные правительства, которые приняли новые избирательные законы, исключающие участие в выборах правых и правоцентристских партий. (Для примера: правящий Национальный Союз в Литве насчитывал в 1940 г 12 000 членов, тогда как компартия едва достигла 3 000 человек). Под контролем наблюдателей из Москвы 14-15 июля 1940 г. прошли выборы, на которых единственными кандидатами выступали коммунисты. По указанию из Москвы в каждой из трех стран были созданы политические избирательные объединения - «Союзы трудового народа»

Голосование было принудительным, результаты статистически нереалистичные. В трех странах за «кандидатов трудового народа» якобы было подано от 93 до 99,2% (Литва) голосов участвовавших в голосовании. В Видземском округе Латвии за названный список проголосовали 101,3% избирателей. Всем проголосовавшим в паспорт ставили специальный штамп. У кого после 14 июля такого штампа не было, считались «врагами народа» и репрессировались. Уже в начале августа «по просьбе народа» все три государства были включены в состав СССР на правах союзных республик.

Верховный Совет СССР 3-6 августа принял три новых республики в «братскую семью народов». В том же августе были введены новые, типовые советские «конституции», парламенты переименованы в «верховные советы», а правительства – в «советы народных комиссаров». Была проведена новая аграрная реформа, по которой максимально разрешенный размер фермы составлял 30 га. Все, что было за пределами этой площади, отчуждалось в государственный фонд, либо было роздано безземельным. Хуторян насильно сселяли в деревни. В результате возникло много мельчайших нерентабельных хозяйств, многие земли запустели. Проведенная денежная реформа и начавшаяся национализация промышленности и банков вызвали мгновенный дефицит товаров ежедневного потребления. Резко упал уровень жизни.

В сфере культурной политики началась советизация, из школ и вузов стали изгонять неблагонадежных преподавателей, были введены новые идеологические предметы (марксизм-ленинизм, конституция СССР, история ВКП(б)). Начались разрушение памятников, пересмотр театральных программ, закрытие газет и журналов, введен запрет на свободное книгопечатание.

Если первоначально немало латышей, эстонцев и литовцев встретили большевицкую власть с симпатией, надеясь на защиту от Германии, открытие новых промышленных предприятий, земельную реформу, то очень скоро насилия, творимые московскими большевиками, вызвали всеобщее уныние, а вскоре и сопротивление новой власти.

28 июня 1940 г. части Красной армии вступили на территорию Бессарабии и Сев. Буковины, входивших в состав Румынии. Этой акции предшествовал ультиматум советского правительства правительству Румынии от 26 июня с требованием немедленного возвращения СССР Бессарабии как бывшей части России, а также передачи ему Северной Буковины, никогда не входившей в состав России. Аннексия Бессарабии (но не Сев. Буковины) предусматривалась секретным советско-германским протоколом о разделе сфер влияния (23.8.1939). Условия ультиматума требовали эвакуации войск и администрации в четырехдневный срок. Требования были нереалистичные для территории размером в 51 тыс. кв.км. с населением в 3,75 млн. чел. Обращение Румынского правительства к Германии с просьбой о помощи не имело успеха. Не дожидаясь эвакуации, советские войска напали на уходящие войска и в течение 7 дней уничтожили 356 офицеров и почти 43 тысячи солдат.

В начале июля 1940 г. Буковина и часть Бессарабии были включены в состав Украинской ССР. Остальная часть Бессарабии была объединена с частью Молдавской АССР (Приднестровье) и преобразована в Молдавскую ССР. Все вместе новоприобретенные области Польши, Румынии и Прибалтики увеличили население СССР на 20 млн. человек.

Советская аннексия Северной Буковины привела к первому после августа 1939 г. ухудшению отношений между СССР и Германией. Гитлер был возмущен «самоуправством» Сталина, который позволил себе в одностороннем порядке нарушить договор о дружбе с Германией. В Буковине жило немало немцев (до 1918 г. это была провинция Австро-Венгерской империи) и из Буковины рукой открывается удобный путь до нефтяных приисков Румынии, эксплуатация которых была жизненно важна для реализации агрессивных планов Германии. В ответ на аннексию Северной Буковины (Молотов назвал Буковину процентами за пользование Румынии Бессарабией в 1918-1940 гг.) Германия официально объявила о предоставлении Румынии гарантий безопасности. Чтобы Сталин не вздумал двигаться дальше, Гитлер ввел туда летом 1940 г. свои войска. Чтобы поддержать своих колеблющихся союзников, он велел Румынии отдать Трансильванию Венгрии, а Добруджу – Болгарии. Так СССР и Германия разделили еще одну восточно-европейскую страну, правда, на этот раз, не до конца.

После присоединения Бессарабии и Северной Буковины к СССР большое количество местных румын были отправлены в ссылку и лагеря Сибири и Казахстана. Но было и иное - в Бесарабии 10 подпольщиков из НТС, пользуясь временной открытостью границы, перешли в СССР, чтобы нести в страну идеи антисталинской революции.

В бессарабских школах, где при румынах висел портрет короля, его заменили на сталинский. Дети долго не могли понять, в чем разница между королем и Сталиным и почему при «народной» власти процветает восхваление первого лица государства больше, чем при королевской. Тем не менее, сначала советские войска были встречены населением доброжелательно, т.к. румыны, жившие к западу от Прута, относились к коренным жителям Бессарабии как к людям «второго сорта». Жители Кишинева два дня выходили встречать части Красной армии, но встретили их лишь в ночь на третий день. Первым шоком для населения Бессарабии стал вид красных командиров, которые бросились в магазины скупать спички, соль, обувь и одежду, а на удивленные вопросы, зачем они это делают, бессарабцы получали ответ, что в СССР эти товары тяжело достать. На следующий вопрос, зачем доставать, когда можно купить, ответом был изумленный взгляд красного командира. Начавшиеся репрессии и пропажа предметов первой необходимости быстро развеяли имевшиеся иллюзии. 

В Прибалтике органы НКВД, уже начиная с июня 1940 г., подвергли разного рода репрессиям около 700 тыс. жителей. Многие политически деятельные лица, в том числе из русских эмигрантов, были арестованы, некоторые расстреляны. На спецпоселение в дальние районы СССР отправлялись целые семьи с детьми. До конца 1940 г. было арестовано, а затем убито, заключено в тюрьму или сослано в Сибирь все политическое, интеллектуальное и хозяйственное руководство балтийских государств. Среди первых были сосланы президенты Эстонии и Латвии К.Пятс и К.Улманис. Литовский президент А.Сметона бежал в Германию. Арестам и заключению в лагеря тут же была подвергнута национальная и русская интеллигенция, многие священнослужители, предприниматели, офицеры армии и полиции, учителя. При отступлении советских войск из Прибалтики в июне 1941 г. большинство арестованных, ещё не вывезенных на Восток, были «ликвидированы» энкавэдистами без предъявления каких-либо формальных обвинений.

14 июня 1941 г. в рамках подготовки к нападению на Германию, Сталин приказал провести арест и депортацию в Сибирь десятков тысяч «неблагонадежных» лиц во всех присоединенных в 1939-40 гг. областях, в том числе и местных коммунистов. Начались массовые ссылки. В это время из одной Прибалтики были сосланы не менее 43 тыс. чел. Мужчины, как правило, попали в лагеря, где большая часть погибла, женщин с детьми и стариков сослали в гиблые места Сибири на вечное поселение, для очень многих закончившееся уже через несколько месяцев мучительной смертью от голода, холода и болезней. Почти никому не были предъявлены обвинения.

Замечательная русская поэтесса Мария Владимировна Карамзина (19 января 1900 – 17 мая 1942), талант которой высоко ценили лучшие русские поэты той поры – Иван Бунин и Владислав Ходасевич, жила с мужем, бывшим офицером Императорской Армии, участником Великой войны и Белой борьбы Василием Александровичем Карамзиным в Кивиыли в северо-восточной Эстонии. Как и многие другие русские семьи Прибалтики, Карамзины сохраняли тот строй культурной повседневности, который был начисто растоптан в СССР. Зарисовки этой жизни Мария Карамзина оставила в своих стихах:

Венцом уложенные косы,

Под ними лёгких дум игра…

Люблю дымок от папиросы,

У жёлтой лампы вечера.

Над старой книгой иль картиной

Пробора узкого наклон –

И дружбу умную с мужчиной,

Который не в меня влюблён.

После оккупации Эстонии СССР, штабс-ротмистр Василий Карамзин был арестован НКВД 21 марта 1941 г. и расстрелян 30 июня во дворе тюрьмы НКВД в Таллине. Мария Владимировна была принудительно выслана 14 июня с двумя сыновьями 11 и 8 лет в Сибирь, в бескрайние Васюганские болота. Через 11 месяцев она скончалась от лишений в Новом Васюгане. Детей взяли в детский дом. Они выжили.

В стихах, написанных ещё в октябре 1939 г., Мария Карамзина предрекла свою страшную судьбу:

С белого неба белые мухи –

На черную влажную землю.

Плетутся, к земле пригнувшись, старухи,

Молчат и, как будто, дремлют.

Станцию, рельсы снегом заносит,

Красную стенку вагона…

Никто никого ни о чём не спросит,

Никому не нужно поклона.

Впереди пустое мутное поле,

Чёрные мотаются прутья.

Сто шагов нам осталось, не боле,

До последнего перепутья.

Мария Карамзина. Ковчег. Таллинн, 2008. – С.33;69.

В условиях тотального террора люди скрывались в лесах, объединялись в небольшие вооруженные группы «лесных братьев», оказывали вооруженное сопротивление. Дальнейшие репрессии прервала начавшаяся война.

Историк Георгий Федоров, служивший в то время рядовым в войсках НКВД в Литве, пишет: «И крестьяне и ксёндзы являлись носителями человеческого достоинства, независимости, духовности и именно поэтому не устраивали новую власть… Если в Восточной Литве выселение хуторян шло сравнительно спокойно, то в Западной Литве на силу ответили силой… И вот этих-то, кто на силу ответил силой, энкавэдэшники очень боялись».

Заняв летом 1941 г. Прибалтику, немцы обнаружили длинные списки тех, кого НКВД еще предполагал депортировать; так что немецкой оккупации многие противники советской власти были обязаны своей жизнью. И участие прибалтийцев в германских вооруженных силах, и сохранившаяся в Прибалтике неприязнь к русским – следствие насильственной советизации и этих репрессий.

Оставшиеся за границей дипломаты бывших прибалтийских государств призывали мировое сообщество не признавать насильственное присоединение Прибалтики к СССР Западные страны сочувственно отнеслись к призыву. Аннексий Литвы, Латвии и Эстонии они не признали.

Литература:

Прибалтика и геополитика. 1935-1945 гг. Рассекреченные документы Службы внешней разведки Российской Федерации. М.: Рипол Классик, 2009.